– Говоря «мы», вы имеете в виду вашего супруга? Как он реагировал на ваше неистовое упорство в получении турецкого диплома, ведь это требует не только огромных временных затрат, но и, думаю, финансовых?..

– Да, конечно, это наша общая победа с Дженгизом! Знаете, он у меня большой молодец! Он всячески меня поддерживал: и морально, и, как вы правильно заметили, финансово. Хотя мой супруг из обычной рабочей семьи, и на тот момент он сам стоял в начале своего бизнес-пути. Он понимал, что не всякий турецкий врач сдает эти экзамены, видел, как я работаю, чувствовал, насколько мне важно, снова вернуться в профессию. Всякий раз у нас с ним было «ну, вот еще чуть-чуть, еще немного» (смеется).

– Кто, помимо мужа, вас мотивировал на этом, почти 10-летнем пути?

– Знаете, для меня это было вопросом не «или-или», а однозначно – стать акушером-гинекологом в Турции. Я или работаю, или работаю – цель была одна. Наверное, поэтому все получилось.

У меня был очень жесткий график, я практически не давала себе спуску. Я вставала в шесть утра, шла на прогулку. А потом с 7:30 и до ночи я проводила с учебниками, книгами, словарями. Хочу сказать, что это сложно, но возможно. Я всегда соревновалась только сама с собой. Я не смотрела, что вокруг меня почти не было подобных позитивных историй, но я видела, что Мехмет может, что Айше может; и я знала, что и я могу! А потом у меня всегда была ответственность перед моей дочкой Настенькой и моими родителями, которые ждали меня в России, помогали и поддерживали меня во всем. Мой успех был бы невозможен без их поддержки. Я понимала, что не могу вернуться обратно ни с чем, точнее побежденной…

– Что давалось сложней всего, когда вы приступили к своим непосредственным обязанностям?

– Наверное, ничто не было таким сложным как мое распределение. Это обязательная процедура, своего рода, госповинность, но дело было даже не в ее наличии, а в ее локации. Меня отправили на 500 дней в маленький район Ургюп (известный своим соседством с легендарной Каппадокией). В то время моя Ася была еще совсем маленькой, пришлось вместе с няней ехать туда, там жить и работать. Я была одна акушер-гинеколог на весь район. С супругом виделись только по выходным, и это счастье, что ему удавалось приезжать к нам на субботу-воскресенье. Это, конечно, сложное время для семей, где вот так врача отправляют далеко от места проживания родственников, и психологически нелегко, и довольно накладно. Но я рада, что мы прожили и такой период. Как семья мы стали еще сильней.

«Я всегда соревновалась только сама с собой. Я не смотрела, что вокруг меня почти не было подобных позитивных историй, но я видела, что Мехмет может, что Айше может; и я знала, что и я могу!»

– А к новым условиям и стилю работы привыкать не было сложно?

– К этому я старалась подготовиться еще на стадии обучения, потому как действительно медицина в России и Турции различны. В России особенный стиль, там используется больший спектр видов дополнительного лечения – это нетрадиционная медицина, акупунктура, физиотерапия. В Турции же больше ориентация на медицину Америки, Европы, стандартизация такая, и, конечно, новейшие технологии, оборудование. В России упор на практику, здесь больше на теорию, тесты, технологии. Русская школа учила «ощущать» боль пациента, выявлять, что стало ее причиной. Начиная с цвета и состояния  кожи, выражения глаз, уметь оценить состояние пациента. Это очень ценно и важно. Но эти различия не вызывали у меня отвержение, раздражение. В конечном счете, я работаю и с той, и с другой школами.

– Прочитала на вашем сайте, что вы недавно получили/защитили новую специализацию – теперь вы официально еще и специалист по репродуктологии. Расскажите немного, что для вас ЭКО?

– На самом деле репродуктологией я занимаюсь уже давно, около 10 лет, но официальное подтверждение и специализация – довольно сложный процесс в Турции. Мы подаем заявку и ждем своей очереди. Я ждала ее целых три года. Я очень люблю эту область акушерства и гинекологии – меня привлекает именно тот момент, что семейная пара приходит с серьезной проблемой, что мы работаем вместе и завершается все успешной беременностью. И поскольку я одновременно являюсь акушером, я веду эту беременность сама, и могу передать ребнка на руки родителям. Такой сложный и очень продуктивный период совместной работы.

Очень многие боятся самого понятия «экстракорпоральное оплодотворение», как какой-то неестественности и вмешательства извне. На самом деле под нашим контролем проходит всего несколько дней из всего процесса беременности. Рост яйцеклеток и рост эмбриона после пересадки в организм матери – это очень тонкий процесс, который только ваш, индивидуальный. Не нужно бояться или откладывать свои проблемы на долгие годы, потому что самый главный фактор, который работает против нас в репродуктологии – это именно время. Здесь главное семейным парам, больше года не имеющим детей, обращаться в центр репродуктологии за своевременной помощью.

«Недавно ко мне приехала семейная пара из одной из стран СНГ со слезами на глазах, с болью, что они уже больше 10 лет не могут иметь детей. Нам удалось помочь им с первого раза. Более того, у них появились двойняшки – мальчик и девочка! Приехали к нам вдвоем, а уезжали уже вчетвером – абсолютное счастье не только для них, но и для нашего центра и для меня лично!»

– Вы разработали и ведете уникальный для Турции курс для будущих родителей «ШАР». Уникальность не только в контенте, но и в том, что к вам приходят в основном интернациональные пары. И как вам работается на двух языках?

- С интернациональными парами действительно сложнее работать, потому что мне приходится одновременно говорить и на русском, и на турецком языках. Но самое интересное, что одновременно мы знакомимся с культурами – и турецкой, и европейской, и каждый раз идет какое-то обогащение. Наши женщины могут что-то принять из турецкой практики, и наоборот турецкие папы могут лучше понять своих жен. Хотя и сложно работать на два языка, но это и удовлетворение, когда, например, видишь, что мужчины, которые часто приходят на курс с мыслью «И зачем меня сюда привели?», в конце курса даже повышают самооценку, то есть ярче осознают роль отца в процессе беременности и родов, понимают, что теперь они знают, как можно помочь жене.

К сожалению, в Турции до недавнего времени было очень мало семейных пар, которые понимали всю важность подготовки к родовому процессу. В то же время в современных источниках информации, таких как интернет, социальные сети, содержится масса отрицательных, негативных описаний процесса родов. Женщины начали бояться своей физиологии, бояться естественного состояния беременности и процесса родов.  В частности, это является одной из причин широкого распространения кесарева сечения в Турции.

Мой курс имеет как информационное, так и практическое значение. Я рассказываю о том, что процесс родов является естественным для организма женщины, плюс мы много практикуемся. Не просто говорим: «Важно дышать!», – мы вместе учимся правильно дышать. Таким образом, выходя с моего курса, семейная пара имеет достаточно материала для того, чтобы провести последующий период беременности и роды в полной гармонии и тщательной подготовке к родам. Вопрос только в том, будет ли беременная соблюдать эту практику.

Ирина Ергюль с дочерьми

– Для большинства беременных женщин вопрос круглосуточной готовности своего акушера-гинеколога один из важнейших. С другой стороны – для врача это действительно постоянный «стресс» – понимать, что в любой момент нужно выехать, выбежать, оставить… Как вы воспринимаете эти издержки профессии, и как с ними живут ваши близкие?

– Любой практикующий акушер-гинеколог всегда находится в состоянии экстренной готовности. Я могу быть в театре, на свадьбе, в гостях, с семьей, когда мне звонят из клиники, сообщая о срочной ситуации у моей пациентки. И, как вы правильно заметили, в этой же экстренной готовности находятся и наши семьи.

«Например, дочка занимается спортом, я нахожусь с ней, мне звонят из клиники, что начинаются роды, я тороплю Асю собираться. Она возмущается: «Мама, опять твои роды!», но так как уже привычная, возмущается, но все равно срочно одевается и выбегает со мной».

В нашей профессии порой приходится быть не самым дисциплинированным водителем. У меня нет мигалки (но очень хочется, чтобы была), но когда мне нужно срочно ехать, я включаю аварийный сигнал и еду так, как в обычной жизни я не делаю. Приходится сигналить и включать аварийку, между машинами вперед.

В какой бы экстренной ситуации я ни оказывалась бы, днем или ночью, но когда я слышу первый крик младенца и вижу счастье и умиротворение на лице женщины, это с лихвой компенсирует все трудности профессии.